ЛИЦА, МАСКА И НАГОТА - М. Волошин
В описании кругосветного путешествия Дарвина на корабле "Бирль" есть такой курьезный рассказ. Это было на Огненной Землею Был мороз, и шел легкий снежок. Дарвин дрожал от холода в шубе, а рядом с ним шел голый дикарь. Снег падал на его плечи и таял на теле, но он не выказывал никаких признаков холода.
- Как это Вам не холодно? - спросил Дарвин
- А твоему лицу холодно? - сказал дикарь.
- Нет.
- Ну. Так у меня везде лицо.
Этот исторический ответ дикаря Огненной Земли сразу подымает весь круг самых сложных вопросов человеческой психологии: об наготе, об одежде, о стыдливости и, подымая их, отчасти и разрешает или указывает пути к разрешению. Самое важное в этом ответе, что это мысль древнего, примитивного человечества, выраженная на нашем языке: дикарь хочет быть понятым Дарвином и потому выражается популярно, в понятиях, доступных европейцу, и образ, им употребленный, настолько верен и глубок, что отвечает на несравненно большее, чем то, о чем спросил его Дарвин.
"Мне не холодно, потому что я все свое нагое тело чувствую так, как ты свое лицо".
Это нам говорит прежде всего о том, что возникновение одежды не связано с потребностью защитить свое тело от холода. Тело может выносить очень сильные холода без одежды. Напомню пример из одной повести Серошевского "Предел скорби" - из быта прокаженных на севере Сибири. Там, между прочим, описывается подросток - девочка, выросшая в колонии прокаженных и еще в своей жизни не знавшая употребления одежды. На крайнем северо-востоке Сибири зимою по снегу она ходила нагая. Это настолько не согласуется с нашими представлениями об смысле одежды, что не могло быть выдумано - это наблюдено. Можно утверждать, что если бы одежда возникла только как самозащита тела, то она была бы и осталась не больше чем верхним платьем, которое мы снимаем, входя в теплое помещение.
Но слова дарвиновского дикаря отвечают не только на вопрос о холоде, они с таким же правом могли бы служить и ответом на вопрос о стыде: "Почему тебе не стыдно ходить голым?" - "Потому, что у меня везде лицо",
Лицу не стыдно. Лицу не холодно. А вместе с тем лицо - самая чувствительная, утонченная, самая культурная часть нашего тела. Нам настолько же не стыдно за те части тела, которые привыкли быть обнаженными, - за руки, например. Но в руках, в пястях, в пальцах тоже есть лицо, т.е. есть личное, индивидуальное, неповторяемое. Лицо современного человека ограничивается "лицом" (в узком смысле этого слова) и руками. Нетрудно догадаться, что это обусловлено исключительно свойствами нашей одежды, оставляющей открытыми только голову и руки. Лицо, которое было бы равномерно разлито по всему человеческому телу, если б человек ходил нагим, искусственно нагим, искусственно выгнано, перемещено на его конечности. Обратим внимание на лицо в греческой скульптуре. Голова греческих статуй всегда типична, но не очень индивидуальна. Мы различаем типы богов и богинь, но не можем восстановить индивидуальности голов тех "девушек", "юношей", "философов", которых находят во фрагментах.