Исторические корни преследования наготы

167. Репрессивные моральные устои были созданы государством и Церковью, чтобы обеспечить контроль над инакомыслящими. Пол Эйблман пишет: «Развитая цивилизация расходует колоссальные средства на различные наряды. Неудивительно, что одной из первых вещей, на которые обращалось внимание революционных режимов, становилась одежда. Французская революция утвердила классическую простоту и изящество. В Китае носят безликую, «усредненную» одежду. Аятолла Хомейни в Иране вновь облачил женщин в черные чадры. И так далее. Сильные мира сего используют сексуальную энергию для поддержания порядка. Сразу же становится очевидным, почему реальная непристойность – убийства и насилие – всегда воспринимается как нечто менее возмутительное, чем якобы «непристойный» половой акт. В смерти нет тех нитей, за которые можно дергать, манипулируя обществом… Но секс – это постоянно фонтанирующая энергия, которую можно использовать в социальных целях путем введения правил, касающихся браков, разводов, измен, инцеста, гомосексуальности, развращенности, целомудрия, распущенности, приличий и так далее. Все, у кого есть власть, интуитивно чувствуют, что она происходит от подавления и контроля сексуальной энергии, и что свободный секс – это биологический эквивалент анархии. Все смены власти, все революции неизбежно сопровождались изменением сексуальных нравов общества». Сеймур Фишер пишет: «Использование наготы как способа провозглашения полной свободы часто встречало сильно сопротивление властей. В некоторых культурах обнажение каралось смертью. Римская католическая церковь учила, что грешно смотреть даже на собственное обнаженное тело. Ношение одежды отражает покорность обычаям большинства. Это нечто вроде «униформы гражданина» и согласие играть в эти игры».

168. Репрессивные моральные устои часто пытаются контролировать не только наготу, но и сексуальность в целом. Маргарет Майлс замечает, что «контроль над сексуальностью был главным источником власти христианства в четвертом веке. Контроль сексуальных отношений был средством распространить влияние церковных лидеров и законов Церкви на повседневные и интимные стороны жизни христиан. Анализ постановлений Собора 309 года показывает, что 46% из 81 предписания касаются сексуальных отношений». Филипп Янси обращает внимание на то, что «между третьим и десятым веками церковные лидеры приняли постановления, запрещающие секс по воскресеньям, средам и пятницам, а также на протяжении сорокадневных постов перед Пасхой, Рождеством и Троицей – исключительно по религиозным мотивам. К этому добавлялись другие праздники и дни апостолов, а также дни женской нечистоты – пока дело не дошло до того, что, по оценке йельского историка Джона Босвэлла, супруги могли заниматься сексом только 44 дня в году. Требования человеческой натуры церковные предписания с энтузиазмом игнорировали». Дон Маккензи замечал, что Христос и ранняя церковь, напротив, провозглашали свободу – «от демонических сил, от правления тиранов, от злого рока… [и] от бытующих представлений о разделении мирского и духовного. [Церковь] практиковала аскетизм не как знак подчинения указаниям ее основателя, но как поддержку в борьбе, предложение духовного утешения людям, чей материальный мир (Римская империя) клонился к закату. После того, как Церковь была признана официально, она забыла про призывы Христа к материальному аскетизму, но цепко ухватилась за аскетизм сексуальный как инструмент управления распадающимся обществом.

169. Запреты наготы по сей день используются как «пробные камни» репрессивной политики. Патрик Бучанан так сказал в PBS's "McLaughlin Report” о нудистских пляжах: «Я думаю, что мы должны позволить либералам сделать это, если они того хотят. Затем сфотографировать их и использовать фото как доказательство в суде». Правая Христианская коалиция использует нападки на наготу как таковую и другие вопросы «морали», чтобы получить поддержку и использовать ее в своих целях. Как сказала Ира Глассер, исполнительный директор ACLU, их метод заключается в «игре на страхах миллионов людей, которые слишком хотят поверить в то, что ограничение личных свобод поможет решить проблемы нации». Законодатели Миссури в 1993 году предложили к рассмотрению документ, который фактически делал любое публичное обнажение – и даже в некоторых ситуациях обнажение у себя дома – преступлением, заслуживающим десяти лет тюрьмы! К счастью, документ не был принят, хотя был очень близок к этому. Похожие законопроекты вносились в последние годы по всей стране.

170. Корни репрессивных гонений на наготу могут быть найдены в основном в политических действиях лидеров ранней церкви, а не в учении самого Христа. Первые труды Христианской церкви не обнаруживают и следов негативного отношения наготе и сексуальности, столь характерного впоследствии. Это негативное отношение постепенно набирало силу среди различных категорий верующих, но не было всеобщим. Для одних аскетизм был следствием необходимости оставаться чистым от греха в ожидании грядущего пришествия Христа. Для других это было формой протеста против обычных в Греции гедонизма и гомосексуализма или против сексуальных излишеств умирающей Римской Империи. Еще для кого-то это стало следствием смешения христианства с запретами иудаизма; а для большей части – произросло из имевшихся личных и общественных предрассудков. И Клемент Александрийский в конце второго века, и Thascius Caecilius Cyprianus в середине третьего осуждали принятую в римских банях наготу в основном лишь потому, что она противоречила их личным представлениям о женской скромности (в ту же эпоху, Тертуллиан заклеймил женщин как «врата дьявола»). Джером на рубеже четвертого-пятого веков также осуждал мытье в банях в голом виде, особенно женщин. Он находил вид беременных женщин отталкивающим и считал, что девственница должна залиться краской при одной мысли о том, что кто-то увидит ее неодетой. С другой стороны, в то же самое время христианский монах Ювиниан активно агитировал за общественные бани. Решение, в конечном итоге, оставалось за Августином. Он прочно уверовал в придуманную много позже Христа доктрину об изначальной греховности тела и сексуальности (к телам и сексуальности женщин отношение было особенно пристрастным). Августин был дальновидным политиком. Приблизив себя к императорскому двору в начале пятого века, он добился того, что его версия христианства стала доминирующей. В Смутные века, когда распалась Римская Империя, Церковь осталась единственным оплотом западной цивилизации, получив монополию на образование, и, как следствие – тотальный контроль над умами. Так антисексуальное наследие Августина стало одной из главных идей христианства, хотя подобные идеи невозможно найти в учении самого Христа.

171. Неприятие наготы ранними лидерами Церкви объясняется, в частности, тем, что нагота ассоциировалась с язычеством и гомосексуальностью в окружающих культурах. Во многих дохристианских языческих религиях, распространенных в западной Европе и Великобритании, нагота – особенно женская нагота – была мощной силой и играла важную роль в языческих обрядах и ритуалах.

172. Неприятие наготы Церковью объясняется, в частности, тем, что ее корни лежат в ближневосточной культуре, где нагота означала позор, стыд, рабство, унижение и поражение. Голые, связанные пленники прогонялись строем во время празднования победы императора, а с убитых врагов снимали одежду и броню.

173. До формирования западного общества, нагота была обычной частью жизни и считалась приемлемой во многих обстоятельствах. Однако, как описал Фрейд в «Civilization and Its Discontents», психологическое подавление мыслей о нашей естественной природе было необходимым шагом в построении цивилизации, заставлявшим массы принимать участие в колоссальных, требующих полной самоотдачи социальных деяниях».

174. Нагота зачастую запрещалась лишь для того, чтобы уйти от более сложной задачи – разумного ее контроля.

175. Администрация курортов, запретив нудизм на удаленных пляжах, не оборудованных удобствами и спасательными станциями, зачастую использует его как козла отпущения для проблем, связанных с замусориванием и наркоманией, которые при отсутствии должного контроля неизбежно возникают в любом посещаемом месте отдыха.

176. Одной из главных проблем нудистских пляжей является то, что их популярность, в сочетании с их редкостью, приводит к высокой посещаемости, что в свою очередь противоречит экологическим интересам. Это стало источником проблем на нескольких курортах страны, включая Sandy Hook в Нью-Джерси и Cape CodNational Seashore, где нудистские пляжи были закрыты в середине семидесятых годов по экологическим соображениям.

177. «Побочным эффектом» грамотного управления нудистским пляжем является, как показывает опыт, меньший уровень преступности и неподобающего поведения, отсутствие наркоторговцев, повышение дохода от автостоянок и от торговли на прилегающей к пляжу территории.

178. Часто нагота запрещалась не из соображений морали, а лишь по экономическим причинам. Бернард Рудофски пишет: «В двадцатых годах в некоторых частях Европы люди купались в публичных местах, не ощущая потребности в специальной одежде. В середине лета пляжи Черного моря были забиты купальщиками, не видевшими купальника нигде, кроме как в газетах и журналах; их отдых был беззаботен и прост… Идиллия закончилась несколько лет спустя, когда индустрия туризма подняла свою уродливую голову и протесты иностранцев привели к обязательному ношению купальника». Подобное недавно случилось в бывшей Восточной Германии, где традиционно нудистские пляжи теперь попали под запрет, чтобы удовлетворить более консервативных европейских туристов.

179. Мы никогда не должны забывать о том, что если мы теряем часть своей свободы, то мы несем ответственность за ее потерю По словам Фредерика Дугласа, «Определите, с чем люди готовы смириться – и вы определите то количество справедливости и несправедливости, которое им достанется…

Пределы тирании – это пределы покорности угнетаемых».