Информация на сайте  12+

В первый раз на голом пляже Санни Дей

Этот разговор о весенних каникулах, путешествиях и пляжах в теплых краях заставил меня вспомнить, как хотелось бы мне побыть на пляже и как я ненавижу холод. Я живу далеко, насколько это только возможно, от морских пляжей и единственный раз в жизни видела океан, когда была еще совсем маленькой и ничего не понимала. Идея поездки на курорт всерьез завладела мной. А потом в голову пришла идея, что это мог бы быть и голый пляж. На самом деле, нудизм давно привлекал меня, хотя я сама этого до конца не осознавала. Мне всегда очень хотелось быть голой, сама не знаю почему. Я имею в виду не просто в душе, или переодеваясь в раздевалке спортзала, или в других подобных ситуациях – мне хотелось этого всегда, когда только возможно – в помещении или на открытом воздухе. Меня это смущало. Я не была уверена, хорошо это или нет. Меня немного тревожило, не навязчивое ли это стремление к сексу, или к эксгибиционизму или еще чему-то нехорошему – а этого мне бы не хотелось. Но на деле я не чувствовала ничего такого – мне просто хотелось свободы и раскрепощенности, и мне очень нравилось так делать. Да и разве от этого может произойти какой-то вред? Вот какого рода борьба происходила в моей душе.

До этого времени весь мой нудизм был только в помещении; но сколько я себя помню, мне всегда хотелось раздеться на открытом воздухе, хотя я до сих пор ни разу на это не решалась. Но разве это не было бы просто чудесно – побыть голой на пляже? Я знала о существовании таких пляжей, но не знала, где они находятся и не была знакома ни с кем, кто на них когда-нибудь бывал. Пожалуй это могло бы стать самыми замечательными, какие только можно себе вообразить, весенними каникулами!?

Однако, я понимала, что ничего у меня с такой поездкой не выйдет. Весенние каникулы в школе – это всего четыре дня вместе с выходными на Пасху: слишком мало, чтобы поехать туда, куда мне так хотелось. Кроме того мне еще не исполнилось 18 лет, так что, очевидно, я не смогу зарегистрироваться в гостинице, взять напрокат машину и все такое прочее. Что ж, может быть как-нибудь в другой раз… Но мысль никак не выходила у меня из головы.

Назавтра во время дежурства в бассейне я по прежнему думала: как мне все-таки хочется на пляж. Интересно, а Эмми все еще хочет куда-нибудь поехать, когда у нее появится возможность? И тут мне вдруг пришло в голову: а почему бы нам с Эмми не поехать куда-то вместе? В ее возрасте она, конечно, уже может заказывать гостиницу и арендовать машину. Но захочет ли она? Тем более, захочет ли ехать со мной? Или я буду для нее чем-то вроде путающейся под ногами младшей сестренки? Может быть спросить? А почему бы и нет? Вреда-то никакого не будет. Ладно – спрошу! Когда она работает в следующий раз? Я сверилась с расписанием. Завтра после обеда. Сама я завтра не работаю, но в любом случае зайду, позанимаюсь в спортзале и улучшу момент подойти к ней.

На следующий день я появилась в центре отдыха примерно в то время, когда думала, что Эмми будет готовиться заступить на дежурство. Войдя в раздевалку, я увидела, что она уже там. Замечательно!

— Привет! – сказала я.

— А, привет! Мы работаем с тобой сегодня на пару?

— Нет, – сказала я, – по графику я сегодня не работаю. Просто зашла потренироваться в спортзале. Сегодня на улице слишком холодно, чтобы бегать.

— Да, правда, – сказала Эмми, – что ж, удачи. Ладно, мне пора на дежурство.

— Да, только погоди минутку, – быстро сказала я, чувствуя необходимость не упустить момент, – я тут думала… о чем мы с тобой говорили на днях. Помнишь? Ты говорила, что тебе не удалось никуда съездить на весенние каникулы. Ну и я тоже никуда не могу поехать на свои каникулы – они слишком короткие: всего четыре дня. И потом я еще недостаточно взрослая.

Последнюю фразу я выдавила из себя с большим трудом. Очень не хотелось подчеркивать разницу в возрасте – я боялась, что это может ее оттолкнуть. Затем я продолжила уже спокойнее и медленнее:

— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы нам поехать куда-нибудь вместе, вдвоем, сразу же после окончания занятий в начале лета?

Я подождала секунду. Эмми молчала, так что я стала говорить дальше:

— Скажем, примерно на неделю. Мы могли бы поехать куда-то на морской курорт. Просто поболтаться там, – от Эмми никакой реакции, – или, если у тебя есть какие-то другие предложения, давай о них подумаем.

Тут я решила: все кончено – сейчас она скажет нет. У меня прямо душа ушла в пятки.

Наконец она заговорила. Задумчивым тоном.

— Гм, я подумаю об этом, – а потом более решительно, – мне пора к бассейну. Я подумаю, – сказала она еще раз и вышла в дверь.

Я не знала, на что теперь рассчитывать. Она не сказала твердо нет, но вроде бы и не проявила особой охоты. Я решила подождать и посмотреть, что получится. Дело было за ней – я не собиралась заводить такой разговор в другой раз – просто боялась. Я переоделась и вышла через другую зверь в спортзал.

После небольших упражнений с весом и часа работы на тренажерах я вернулась в раздевалку и стала под душ. Как раз, когда я выключила воду, я вдруг услышала:

— А, ты здесь, – это была Эмми.

— Я только на минутку заскочила, мне надо обратно на дежурство; но мне понравилась твоя идея о путешествии. А куда ты хочешь поехать?

Я была ошарашена и какой-то момент просто стояла, вся мокрая из-под душа, прежде чем, заикаясь, произнесла:

— Я еще не думала определенно. Может быть, в Техас? Или во Флориду? Или на острова Карибского моря? Не знаю – а ты как думаешь?

— Мне очень понравилась идея о поездке на море, – сказала она, – я кончаю колледж этой весной, и было бы очень здорово предпринять что-то особенное, чтобы это дело отметить. С деньгами у меня сейчас все в порядке, так что думаю, я могу себе это позволить; родители, наверное, тоже не станут возражать. А как насчет тебя?

— С деньгами проблем не будет. Надеюсь, что и родителей смогу убедить согласиться; все будет нормально, – сказала я, все еще не веря своей удаче, – я тоже кончаю в этом году, – среднюю школу, – так что и у меня есть, что отпраздновать.

— Ладно, – сказала Эмми, беря в свои руки бразды правления, – тогда давай сделаем так: сперва решим, куда нам поехать и как лучше туда добраться. И еще надо понять, сколько это примерно будет стоить. Потом все сопоставим и выработаем конкретный план. Не знаю, как насчет тебя, но мне нужно больше подробностей, чтобы обсудить это с родителями.

— Да, мне тоже, – ответила я.

— Ладно, пора идти, – сказала Эмми, поворачиваясь и направляюсь к двери к бассейну, – Санни, я вся в предвкушении путешествия, – бросила она через плечо, выходя.

Она сказала да! Вот здорово! Мне просто не верилось. И ее отношение ко мне как-то сразу вдруг поменялось. В этом одном разговоре она сказала мне больше слов, чем за все время с тех пор, как мы стали работать вместе в прошлом году. Я вытерлась, оделась и поспешила домой – строить планы. Я тоже была "вся в предвкушении", чтобы не сказать больше, хотя и старалась пока не возлагать на это путешествие слишком больших надежд. Еще многое надо было устроить, и я понимала, что есть немало причин, которые могут воспрепятствовать нашей поездке.

Несколько следующих дней я посвятила поискам информации в интернете и в библиотеке о местах, куда бы нам хорошо поехать. Я искала такие курорты, где есть хорошие пляжи, и в особенности, чтобы где-то поблизости был и нудистский пляж. Я еще не знала, как мне рассказать Эмми о своем намерении, но собиралась действовать в этом направлении и посмотреть, как далеко можно будет зайти. Не поймите меня неправильно: я не хотела ее обманывать или лгать. Я ей об этом скажу в момент, когда все будет готово, и если увижу, что для нее это совсем неприемлемо, я отступлю – мы будем делать все так, как ей хочется. Но я очень рассчитывала, что мне удастся ее убедить.

После долгих поисков и изучения вариантов оказалось, что лучшим выбором пожалуй был один из островов в Карибском море. Там вроде бы много пляжей, причем пара из них – нудистские, и много мест, где можно остановиться. Потом я поговорила с одной из моих учительниц, которая, как я знала, много путешествовала, и спросила у нее совет, в какое турагентство обратиться. Я навела справки у сотрудницы агентства (не затрагивая вопрос о нудистском пляже), она ответила на все мои вопросы и сказала, что это хорошее, надежное место, и что таким девушкам как Эмми и я должно там понравиться. Она также примерно оценила, во что это нам обойдется, так что теперь я была готова к разговору с Эмми.

Мы встретились с Эмми в один из вечеров в кафе в центре отдыха, чтобы обменяться добытыми нами обеими сведениями. У нее снова много времени отнимала учеба, так что ей было особенно некогда исследовать вопрос, но когда я рассказала ей о том, что разузнала я, ей понравилось. Мы посмотрели на свои расписания, определили удобное время поездки и решили назавтра пойти в турагентство, чтобы окончательно выяснить подробности, нужные для разговора с родителями. В турагентстве мы узнали, все, что нужно. Затем переговорили со своими родителями, и хотя убедить их нам обеим было непросто, в конечном счете согласие было дано. Затем мы снова пошли в турагентство и окончательно подтвердили выбор тура. Ну вот – теперь мы едем! Казалось, так тяжело будет ждать целых два с половиной месяца до отъезда, но зато я понимала, что может потребоваться какое-то время, чтобы примирить Эмми с моей идеей о нудистском пляже. Даже на то, чтобы решиться на разговор с ней об этом, мне нужно было время.

Весь следующий месяц всякий раз, как мы виделись с Эмми, мы обсуждали наше будущее путешествие. Говорили, чем мы будем заниматься и что возьмем с собой, но у меня все не хватало духа заговорить о нудистском пляже. Да собственно и повода для этого не возникало. Хотя она больше не относилась ко мне так безразлично, как прежде, и мы очень подружились, я все выжидала подходящего момента.

Однажды, когда я уже закончила смену, мы разговаривали в раздевалке. Эмми сказала, что ради нашей поездки она ищет себе новый купальник, и спросила, какой купальник собираюсь взять я. Я только что стянула с себя форменный костюм спасателя, так что, протянув его вперед, я сказала шутя: "Пожалуй, придется носить эту допотопную красную штуковину". На дежурстве мы по правилам должны были быть одеты в стандартный закрытый купальник жуткого линяло-красного цвета. Мы обе рассмеялись. Потом я сказала, что только что купила новый купальник-бикини для этой поездки и была очень рада, что смогу надеть что-то другое вместо нашего надоевшего форменного костюма. Эмми ответила, что она тоже хочет раздельный купальник.

Потом она сказала, не без удивления в голосе:

— Я прочла, что там на некоторых пляжах загорают топлесс. Неужели это правда?

Я отвечала, пытаясь сохранять как можно более безразличный тон:

— В самом деле? Что же, может быть и нам попробовать?

— Не знаю, – сказала с сомнением в голосе Эмми, – сомневаюсь, чтобы я была на это способна. А ты?

— Да, – отвечала я, стараясь, чтобы мой голос не звучал чересчур решительно, – думаю, что смогла бы.

Это мог бы быть подходящий момент для обсуждения нудистского пляжа, но на этот раз я не решилась и не стала продолжать разговор.

Затем другой раз Эмми сообщила, что ей наконец удалось найти бикини себе по вкусу и описала его мне. Я сказала:

— Классно! Уже немного времени осталось до того, как мы будем там и наконец наденем их.

— Ну в твоем случае, – шутливо ответила Эмми, – только часть купальника.

— Ну и что такого, – сказала я, – не попробуешь, не узнаешь.

— Что ж, посмотрим, – ответила она, все еще с сомнением в голосе.

Я почувствовала, что если я и теперь не скажу, то не скажу уже никогда. Времени почти не оставалось – пора сообщить ей о нудистском пляже. Ее сомнения насчет загорания и купания топлесс не очень-то вдохновляли, но, как я сказала, время уже поджимало. Я сделала глубокий вдох и сказала осторожно, без всякого нажима:

— Ты знаешь, Эмми, я прочла, что пара из тамошних пляжей – совсем голые.

— Да, я тоже об этом читала, – ответила она без малейшего удивления в голосе, – я все ждала, когда ты наконец об этом заговоришь.

Этим она на мгновение меня совсем обезоружила.

— Я просто подумала, что лучше знать заранее, чтобы потом это не оказалось для тебя полной неожиданностью, – отвечала я не без напряжения, но стараясь выглядеть как можно естественнее.

— Да, конечно, – сказала она, слегка ухмыльнувшись. Уж не знаю, что она на самом деле думала про себя. Очевидно, она вовсе не возмущена, но все-таки я не могла понять: не то она решительно против похода на такой пляж, не то ей просто приятно, что она разгадала мою маленькую хитрость.

— Я не имела в виду, что нам обязательно туда идти, – отвечала я, – я просто сказала, что там есть и такие пляжи.

— Я пожалуй могла бы себя представить на пляже без лифчика, – ответила она, но без трусов… Я – нет, ни за что.

Пытаясь лучше выяснить ее отношение и все еще стараясь сохранять безразличное выражение лица, я сказала:

— Право, не знаю. Мне кажется, я бы смогла. Это может оказаться забавным.

— Да, Правда? – сказала она тут с некоторым вызовом, – ну смотри, подруга! А то может быть я в самом деле сведу тебя на один из этих голых пляжей. Посмотрим, хватит ли у тебя духа.

Тут я подумала про себя: "Ура, дело сделано!" Она готова дразнить меня по этому поводу и вовсе не сказала твердого нет. Понятно, нужно будет еще раз вернуться к разговору, но на этот раз я не стала продолжать.

Другой раз я как-то входила в душ как раз, когда Эмми выходила оттуда. Мы обе были голые, и, проходя мимо меня, она сказала:

— Тебе, пожалуй, надо как-то разобраться с белыми полосками от купальника, Санни, а не то они превратятся в полоски солнечного ожога от загара на пляже.

Я обернулась, посмотрела сзади, как она идет, и увидела, что на ней белых полосок нет. Все ее тело сверху донизу было покрыто несильным, но сплошным загаром.

— Как тебе это удалось? – спросила я.

Она обернулась и ответила:

— Ты о чем? Об этом? (Показывая на свой загар.) Я ходила в солярий, чтобы заранее немного загореть перед поездкой. И тебе тоже советую. Карибское солнце очень сильно жжет.

Я раньше не подумала о загаре для подготовки к путешествию на море, но мысль была, несомненно, правильной. Наступила весна и разгар спортивного сезона, так что я почти каждый день бегала на открытом воздухе по солнцу. У меня стал появляться "фермерский" загар на лице и руках – и дело еще усугубится к концу занятий в школе. Так что я последовала совету Эмми, и ко времени нашего отъезда все мое тело было сплошь одного цвета: никаких белых полосок – в первый раз за мою жизнь; мне это очень понравилось. Эмми тоже был к лицу ровный загар по телу. Интересно, обращали ли на это внимание другие в раздевалке или когда я принимала душ после физкультуры в школе. Я сказала об этом Эмми и заметила, что про нас пожалуй могут подумать, что мы уже загорали на нудистском пляже. Здесь мы перешли к обсуждению нудистских пляжей, и я призналась, что на самом деле специально искала такое место, где бы поблизости был нудистский пляж. Я сказала Эмми, что мне всегда с тех пор, как я себя помню, хотелось раздеться на открытом воздухе, и мне трудно удержаться от желания побывать на общественном голом пляже. Она ответила, что у нее таких ощущений никогда не бывало – и ей кажется, она не смогла бы ходить "голой" на людях. Но сказала, что мы можем попробовать пойти на нудистский пляж, если только это вполне безопасно и ей самой не придется обязательно быть там "голой".

— В противном случае, нам придется сразу оттуда уйти, – сказала она. Я согласилась.

Ну вот, теперь опустим в нашем рассказе конец учебного года, затем сборы и перелет. Мы уже на Карибском море. Пока все идет по плану. Переночевав, в первое утро нашего отдыха мы решаем пойти на пляж, садимся во взятую напрокат машину и едем. Мы сознательно едем на один из голых пляжей. Видно, что Эмми сильно нервничает по этому поводу. Я тоже чувствую беспокойство, но стараюсь его не выказывать. В конце концов, именно к этому я сама так долго стремилась. И я это сделаю, какого бы страха мне это ни стоило.

Мы добираемся до места, ставим машину на стоянку. Мы достаем с заднего сиденья свои рюкзачки и идем по тропинке сквозь чащу деревьев к пляжу, нервно переговариваясь о чем-то незначительном. Мы выходим из тени деревьев на солнце. Перед нами белый песок и лазурный океан в сверкающем солнечном свете. Это выглядит чудесно – прямо, как на картинке.

Еще только середина утра, но на пляже уже порядочно людей. Они лежат на песке, гуляют по пляжу, купаются в море. Мужчины и женщины, всех возрастов, разного телосложения и роста – и все голые! Теперь никаких сомнений – наконец-то я там, где так давно хотела побывать! Увидев, что мы остановились, к нам подходит служитель и предлагает взять напрокат шезлонги и пляжный зонтик. Мы соглашаемся, платим ему, и он указывает на уже раскрытый неподалеку зонтик и два шезлонга под ним. Мы снимаем сандалии и направляемся туда по песку мимо людей, пришедших раньше нас. Эмми идет сбоку и слегка позади меня, уставившись в землю перед собой – как будто стараясь никому не глядеть в лицо. На ходу она тихо и возбужденно говорит мне:

— Невероятно. Это просто невероятно. Эти люди, они что же… не понимают, что они все – совсем голые!?

Я нервно засмеялась и сказала:

— Всё, всё в порядке. Ну конечно, они понимают. Давай. Все будет нормально. Послушай, не порти-ка мне теперь дело своей трусостью!

Дойдя до шезлонгов и зонтика, мы снимаем с себя рюкзачки и кладем их на песок вместе с сандалиями. Мы оглядываемся кругом, стараясь вести себя так, как будто мы тут не в первый раз и нам все нипочем, но не думаю, чтобы нам удалось ввести в заблуждение кого-либо поблизости; по большей части это пары. Мы не проронили ни слова – у нас в буквальном смысле слова захватило дух. Обе мы были одеты в футболки и шорты поверх купальников, так что через пару минут я стянула футболку через голову, потом расстегнула шорты и сняла их. Эмми медленно последовала моему примеру – все время оглядываясь по сторонам, не наблюдает ли кто-нибудь за нами. Никто на нас не смотрел. Когда я подумала, что же теперь делать дальше, на меня накатила волна настоящего страха, а Эмми, я почувствовала, была просто совсем парализована. Но я давно знаю, что самый лучший способ для меня совладать со страхом – что-нибудь делать, а не стоять на месте. Я приехала сюда специально – побыть голой на голом пляже. Пришло время это осуществить. Я запустила руки за спину, развязала лифчик купальника и стянула его через голову – все за доли секунды. Когда Эмми снова повернулась ко мне, я уже вешала лифчик на край зонтика.

— Мне всю жизнь этого хотелось, – сказала я Эмми, которая глядела на меня с раскрытым от изумления ртом.

— Что ж, – сказала она медленно и все еще нервно, – теперь пожалуй моя очередь.

Она вновь оглянулась, не смотрит ли кто, медленно развязывая лифчик у себя на спине, и произнесла про себя:

— Сама не могу поверить, что я так поступаю.

Но пока Эмми едва двигалась, я должна была продолжать действовать – и в темпе. Я запустила руки по бокам трусиков, спустила их вниз, перешагнула ногами и бросила их на стул одним движением. Ну вот! Готово! Я была голой – на открытом воздухе, на пляже, на солнце и ветру – сбылась моя мечта. Когда Эмми еще раз обернулась и увидела меня, я стояла точно в той же позе, что только что, – но теперь уже обнаженная. Она просто замерла, держа свой лифчик в руке, с еще более удивленным выражением на лице.

— Смотри-ка. Ты – голая! Санни, я просто глазам своим не верю… Ты это таки сделала…

Я еще никогда не видела, чтобы всегда спокойная и уверенная в себе Эмми что-то выговаривала такой возбужденной скороговоркой.

— А вот придется поверить! – сказала я, – ну-ка, давай попробуем, какая там водичка.

Я все еще была в состоянии возбуждения и неуверенности в том, что я делаю, но понимала, что только активностью смогу преодолеть смущение. Я обошла свой шезлонг и пошла между других людей по песку к воде. Не знаю, смотрел ли на меня кто или нет, но я старалась не выказывать волнение, идти спокойно и непринужденно. Я настолько ясно ощущала, что каждый следующий шаг уводит меня все дальше от одежды, что приходилось делать над собой усилие, чтобы не побежать обратно к ней либо же быстро бежать вперед и окунуться в воду. Я специально старалась идти помедленнее, выглядеть стройной и элегантной – чтобы люди вокруг видели, что я более или менее владею собой.

Подойдя к воде, я осторожно сошла со спадающего края пляжа, на который уже набегали волны, и продолжала идти дальше, в теплые воды океана. Только зайдя примерно по колено, я заставила себя остановиться и обернуться посмотреть, не идет ли за мной следом Эмми. Она как раз подходила к воде. Ее нервный взгляд вдруг сменился тревогой на лице и она стала на что-то показывать и кричать мне. И вдруг, – бу-умс, – высокая волна ударила меня в бок и опрокинула! Так неожиданно! Кошмар! Я только попыталась встать на ноги, как другая волна снова ударила меня и потащила обратно на пляж в сторону Эмми. Я все старалась встать, закашлявшись и пытаясь избавиться от морской воды, попавшей в рот, нос и глаза. Я сделала несколько безуспешных попыток подняться на ноги, а все мое лицо оказалось закрыто перепутанными волосами. Я совсем было потерялась и была ужасно смущена. Тут Эмми подбежала ко мне, схватила и вытащила из воды.

— Ты в порядке? С тобой все в порядке, – все спрашивала она.

Когда я наконец прокашлялась и была в состоянии ответить, я сказала, что все нормально. Затем попыталась привести себя в порядок и причесать волосы. Озабоченное выражение постепенно ушло с лица Эмми. Сперва она улыбнулась. А затем начала смеяться – надо мной! И как обидно! Ну а я – единственное, что мне оставалось делать, это присоединиться к ней. Я сама дала повод для насмешки. Я настолько смутилась тем, что я в первый раз на голом пляже, что при моем первом купании океан едва не взял меня к себе. Когда Эмми наконец пришла в себя от приступа громкого смеха, она сказала:

— Ладно, самый большой позор теперь позади, – и с этими словами она тоже стащила с себя трусики.

Итак сбылось: мы были голыми – обе в первый раз в жизни на открытом воздухе, на пляже, где много народа – и тоже почти все голые. Я снова зашла в воду, чтобы отмыться от песка и расправить волосы, на этот раз уже внимательно следя за волнами. Затем мы, гуляя, прошлись вдоль всего пляжа. Где-то мы медленно брели по кромке воды, где-то шли прямо по теплому песку. Мы не уставали обмениваться впечатлениями: как это здорово – ощущать солнце и ветер на всем теле; такое чудесное, не испытанное нами ранее чувство. Дойдя до дальнего конца пляжа, мы неторопливо исследовали камни и скалы. Одежда наша лежала далеко отсюда на нашем месте – и это было так приятно. Она нам просто не была нужна. Все наши страхи совсем исчезли. Я испытывала такое невероятное чувство свободы и раскрепощенности. Быть голой на открытом воздухе – это свобода, открытость, естественность; мне даже трудно описать, насколько замечательно было впервые испытать эти новые для меня ощущения.

Во время нашей прогулки туда и обратно вдоль всего пляжа мы проходили мимо других людей и встречались с массой гулявших, как и мы, по пляжу. Кто-то входил в воду или выходил на берег. Все мы были голыми, и теперь только это выглядело вполне естественным – так и надо поступать в жизни. Это было удивительным открытием! Я тут же пообещала себе, что теперь я именно так буду себя вести всегда, когда только возможно.

Все, с кем мы встречались на пляже, были дружелюбно настроены и спокойны. Большинство улыбались нам и здоровались кивком, хотя многие и не говорили по-английски. Одна пара с маленьким ребенком протянула нам фотокамеру и жестами попросила снять их. Все трое были голыми. Какой получился замечательный семейный портрет.

В следующие дни мне пришлось выдержать массу насмешек со стороны Эмми насчет моей борьбы с волнами в первый день.

— И ты еще называешь себя спасателем? Ты сперва сама научись спасаться!

Или еще так:

— Твои родители потратили кучу денег на уроки танцев и гимнастики, когда ты была маленькой, чтобы ты умела красиво двигаться, выглядеть спортивной и элегантной, когда вырастешь, – и посмотри, что получилось!

Но ничего страшного. Это я могла пережить.

Конечно, и Эмми, и я вели себя деликатно и никогда назойливо не глазели и не показывали друг другу на других, но нельзя было не заметить своего рода украшений (скажем так), которые были у некоторых на теле. То и дело одна из нас незаметно указывала на кого-то, у кого было нечто необычное (по крайней мере, для нас). И потом или Эмми, или я тихо произносили:

— Пожалуй, тебе бы стоило сделать то же самое.

А ответ как правило был что-нибудь вроде:

— Я подожду и сперва посмотрю, как это будет смотреться на тебе. И тут мы обе заливались смехом. Знаю, что никогда не надо говорить "никогда", но не думаю, чтобы мне когда-либо захотелось сделать что-то такое с собой. Ой, нет!

Мы с Эмми замечательно провели всю эту неделю, наслаждаясь отдыхом. Мы изъездили весь остров и были на многих пляжах. Некоторые из них очень живописны. На каждом из пляжей мы уважали преобладающую там "форму одежды". Если все носили полные купальники, мы поступали так же. Если это был пляж топлесс, – и мы были топлесс. И вы уже знаете, как элегантно мы могли себя вести на голом пляже.

К сожалению, наш последний день на острове наступил намного скорее, чем нам бы этого хотелось, – и мы его провели на нудистском пляже. (Вы этому не удивляетесь?). Мы начали неделю очень активно, много купаясь, исследуя пляж, гуляя по нему во все стороны. Но в последний день мы были намного ленивее и большую часть времени провели просто лежа, откинувшись на шезлонгах и спокойно следя за волнами и птицами. Кто-то из наших соседей по пляжу приписывал это влиянию силы притяжения к песку и советовал не бороться с ним. Мы и не боролись.

И вот раз, когда мы обе вот так спокойно растянулись на шезлонгах, с ногами на песке, протянутыми в сторону моря, я нарушила молчание и сказала:

— Знаешь, Эмми, я думаю, что я – нудистка.

К моему удивлению, она невозмутимо ответила, продолжая глядеть на море:

— Я знаю.

— Что ты хочешь этим сказать? – спросила я.

— Просто то, – отвечала она, – что все время, как я тебя знаю, я вижу, что тебе нравится быть без одежды. Вот, скажем, в раздевалке ты бывает стоишь себе голая и разговариваешь со мной или еще с кем-то так, как будто тебе все равно. Я сперва подумала: "ну, у нее красивая фигура и ей нравится немножко себя показать – что-то вроде эксгибиционизма." Но когда я узнала тебя получше, я поняла: "нет, она на самом деле милая, откровенная и искренняя девушка, вполне цельная и уверенная в себе – ей просто все равно, одета она, или нет." Ну понимаешь, что-то вроде нудистки, что ли.

— Что ж, спасибо, – заметила я, пытаясь осмыслить услышанное.

— А ты знаешь, – продолжала она, – я сама тоже изменилась под твоим влиянием.

— Вот как, – сказала я в изумлении, – каким же это образом?

— Даже когда мы еще друг друга толком не знали, – ответила Эмми, – ты всегда говорила мне "Привет" и всегда относилась ко мне приветливо, улыбалась. И поэтому мне самой захотелось с тобой сойтись поближе. Когда ты была рядом, у меня всякий раз возникало ощущение, что ты – моя подруга.

— Ну, внешне это выражалось довольно-таки странно, – сказала я.

— Я понимаю – извини. Но с другой стороны, ты со всеми вела себя так. Ты всегда со всеми приветлива и готова помочь. Поэтому тебя все любят. На следующий день после нашего первого с тобой разговора я вдруг поняла, что мне бы хотелось быть в чем-то похожей на тебя. То есть, на самом деле я тоже ко всем отношусь хорошо и готова помогать, но внешне этого не показываю. Так что последнее время я тренируюсь в таком умении, по крайней мере пытаюсь, – сказала Эмми.

— Я заметила, – ответила я, – и думаю, что другие тоже.

Мне лестно было услышать все это от Эмми, но все-таки она не поняла, что я имела в виду, говоря, что я нудистка. В тот момент мне трудно было выразить это словами, но совершенно определенно, сколько я себя помню, я всегда чувствовала, что мне не обязательно нужна одежда. А теперь, проведя значительную часть недели голышом на открытом воздухе на пляже и испытав все эти ощущения свободы, открытости и единения с природой, я поняла, что это – совершенно нормально, по крайней мере, для меня. Может быть, большинство людей чувствует себя иначе, но для меня это нормально и естественно. И не только это; я еще ощутила освобождение от внутреннего напряжения – я вроде как нашла наконец самое себя. Я чувствовала себя в единстве и полном согласии с собой. Но все это было для меня так ново, что я просто не понимала, как объяснить это Эмми, так что я не пыталась продолжить тему разговора.

Потом Эмми снова заговорила, но уже совсем другим тоном.

— Но это еще не все.

Я поняла, что серьезный разговор кончился и теперь последует какая-нибудь насмешка или шутка по моему адресу. Она продолжила:

— Пока я с тобой не познакомилась, мне никогда не пришло бы в голову и тени мысли, чтобы я стала болтаться здесь на голом пляже. И уж конечно я подумать бы не смогла, что я когда-нибудь сниму с себя всю одежду прямо тут, посреди кучи людей. Что я стану целый день гулять взад и вперед по пляжу совершенно голой. И что я, совершенно голая, буду тут стоять, общаться с массой совсем мне незнакомых людей, тоже совершенно голых, так, как будто все это нормально и естественно. И посмотри на меня теперь! Во что я превратилась – связавшись с тобой!?

Я спокойно повернулась, посмотрела на нее, окинув взглядом от головы до пят поверх моих темных очков, затем снова перевела взгляд обратно на море и сказала:

— У тебя чудесная фигура. Пожалуй что ты – эксгибиционистка!

Мы обе расхохотались, а потом Эмми сказала, шутя:

— Надо было мне утопить тебя тогда, в первый день – был такой удобный случай.

Ладно, теперь вернемся в настоящее время. Это была замечательная поездка, она нам доставила массу радости. И она открыла мне многое в понимании самой себя. Осознание того, что я на самом деле нудистка, – и что это нормально и естественно, – дало мне возможность наслаждаться все большей свободой: я снимаю с себя одежду при каждом удобном случае и стараюсь использовать для этого любую возможность. Я чувствую себя намного свободнее и непринужденнее с тех пор, как я все поняла. И кроме того – это доставляет столько удовольствия! Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю. Надеюсь, вы и сами это попробуете.

Эпилог: А что потом стало с Эмми?

После того, как я впервые опубликовала этот рассказ, многие меня спрашивали, что потом случилось с Эмми, моей подругой и компаньонкой по поездке, неожиданно для себя оказавшейся вместе со мной посреди заполненного людьми голого пляжа, когда я в первый раз в жизни окунулась в среду нудизма. Поскольку там она почти сразу последовала моему примеру и разделась, вы, наверное, подумали, что ее можно считать первым человеком, обращенным мною в нудистскую веру. Но нет, скорее всего не так…

Как я уже сказала, в тот момент Эмми как раз закончила колледж (в котором теперь я учусь) и уехала продолжать образование в одном из университетов, в другом штате. Мы какое-то время с ней переписывались по электронной почте, но потом наши контакты сошли на нет. Теперь она, наверное, уже кончила университет и где-то работает по специальности.

Как бы то ни было, когда мы вернулись из поездки, Эмми несколько дней погостила у меня перед отъездом в свой родной город в другом штате. После того, как мы с ней вместе провели столько времени на голом пляже, по возвращении мне очень не хотелось быть в одежде дома. Я изменилась – и навсегда. Но с Эмми – другое дело. Она предпочитала большую часть времени быть одетой, тогда как я почти все время оставалась голой. Однако, это не создавало никаких проблем или трудностей. Мы пару раз это обсуждали. Она говорила, что в конечном счете она ощущала себя совершенно нормально голой на голом пляже, но ей более комфортно что-нибудь на себя надеть в любом другом месте. И ничего плохого в этом нет – мы были вместе, и каждая из нас вела себя так, как ей нравилось. Мы часто подолгу разговаривали допоздна на любые темы, какие только можно себе вообразить. Она была одетой, я – голой. Ей было удобно – мне тоже. Мы таким образом говорили и шутили друг с другом целыми часами.

Я думаю, что и в другой раз Эмми пойдет на голый пляж или на какое-нибудь нудистское мероприятие, – по инициативе кого-то, кого она знает, – но не думаю, чтобы она сама стала искать такие возможности. Впрочем, может быть я и ошибаюсь – это не более, чем мое личное мнение, основанное на описанных выше наблюдениях. Так что не знаю, могу ли я провозгласить ее обращенной в нудизм или нет. Она не возражала, более того, активно участвовала, но это было для нее вовсе не так важно, как для меня.

В любом случае это – хороший пример того, как нудисты и не-нудисты могут и должны быть в состоянии жить вместе. Для меня абсолютно очевидно, что сами по себе один-два слоя одежды не создают никакого существенного различия между людьми. В любом случае мы одинаковы по своей сути. Но, конечно, это не более, чем мое мнение.

Наверное причина, почему мы с Эмми разошлись, состоит в том, что она всегда настолько поглощена тем, чем занята прямо сейчас, что все остальное для нее становится маловажным. Именно поэтому она так невнимательно относилась к моим попыткам установить контакт, когда мы только что начали вместе работать. А поступив в университет, она, я думаю, так глубоко погрузилась в учебу, что все прочее просто вылетело у нее из головы, включая, вероятно, и меня. Но я на нее не обижаюсь. Она – чудесная девушка, замечательная подруга, и я очень надеюсь, что наши пути когда-нибудь снова пересекутся.

 

Это рассказ от лица молодой девушки из американской глубинки по имени Санни Дей о ее первом в жизни опыте поездки на нудистский пляж на одном из курортов на Карибском море. Оригинальный текст на английском языке можно прочесть на интернет страничке: http://www.geocities.com/sunnydaynew/story004.html На этом сайте вы можете найти и другие истории о нудистском опыте Санни Дей: http://www.geocities.com/sunnydaynew Вы также можете обсудить эти истории в гостевой книге Санни Дей (на английском языке): http://pub28.bravenet.com/forum/show.php?usernum=2363210097&cpv=1 либо послать свои комментарии автору рассказов по электронной почте: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. Псевдоним "Санни Дей" – вполне обычные для США женское имя и фамилия, но на английском языке он имеет и буквальное значение: "Солнечный День".

My first time to a nude beach
by Sunny Day

Впервые опубликовано автором в октябре 2000 г.
В измененном виде – в январе 2002 г.

---

Перевод на русский язык:
© Андрей Самарцев — февраль 2006 г.